Сослучайное и присослучайное

Причины убийств в арабском секторе.
Израильские арабы, как и все прочие жители Ближнего и Среднего Востока, со времён прадедов и прапрадедов живут не по законам государства, в котором находятся, а "по понятиям". Понятия эти - семейно-клановые. Семья - порою единственная ячейка общества, интересующая араба. Деревни там отличаются от городов лишь размерами и не имеют чётких границ; семья выбирает себе удобный участок ничейной земли и строит трёхэтажный дом: первый этаж - для родителей, второй и третий - для детей, когда они подрастут. К этому дому ведёт автомобильная дорожка, а никаких улиц и тем более тротуаров в арабских деревнях-городах нет. И вообще никакого общественного пространства нет: вокруг дома - несколько олив, вокруг них - забор, а за ним - не наша земля и не наше дело. Поэтому женщины даже сейчас почти не работают: считается, что за забором дома царит закон-тайга, туда просто опасно ходить одной. Даже в Иерусалиме чрезвычайно редко можно встретить арабскую женщину в одиночку: или с мужем, или с детьми, или с подругой - но не одна.
Араб зарабатывает на свою семью, как умеет: выращивает овощи, пасёт овец, работает на заводе, водит грузовик или такси, торгует, руководит мастерской. Его семьи ему хватает, пока в жизни нет проблем. Если они появляются, их решение поручается следующей ячейке общества - клану (хамуле). В хамуле есть самые авторитетные люди, они и "перетирают" дела. Иногда хамулы враждуют, кровная месть, убивают друг друга, в конце концов мирятся - "сулха". Следующий уровень - государство - для традиционного араба враждебен: государство берёт налоги непонятно зачем, издаёт какие-то новые законы и требует их соблюдения... лучше бы оно меня не трогало.
Долгое время израильские арабы жили примерно так, поскольку государству Израиль было на них наплевать, а они государства Израиль откровенно боялись. В последние пятнадцать-двадцать лет это отношение изменилось. Арабскую молодёжь стали поощрять сдавать на багрут, сдавших на багрут - поощрять поступать в колледжи, женщины пошли в учителя, в медсёстры, мужчины - даже во врачи. Тут и смартфоны с интернетом подоспели, у каждого в кармане весь открытый мир. Арабские мужчины оглянулись и увидели, что есть много возможностей заработать или даже делать бизнес, и государство это поощряет и помогает. Уже не боятся открывать своё дело. Скажем, многие строительные подрядчики сейчас - арабы, это новое явление. К своим домам на холмах арабы подъезжают на внедорожниках (это оправдано, зимой другая машина просто завязнет на дороге). То есть у населения появились деньги.
И разумеется, где деньги, там и рэкет. Роль бандитов берут на себя те же хамулы, они "крышуют" своих членов. А города арабские выросли, люди перемешались, хамулы тоже перемешиваются, и где чья "крыша" - непонятно. А мужики арабские уже перестали испуганно оглядываться на полицейскую машину, чувствуют себя свободнее, и свободно стали друг в друга стрелять на "разборках", так как оружие есть у многих, ведь каждый глава семьи должен за себя постоять. А "разборки" между членами хамул автоматически порождают кровную месть, и "сулха" не получается, поскольку в дело вмешались деньги.
Арабские народные массы, разумеется, возмущены: ещё вчера такого не было! Кто-то должен навести порядок. Но родная хамула это сделать не может, так как стрельба - именно из-за её конфликта с соседней хамулой. "Исламская охрана" (аль-Хариса) занимается ворами и хулиганами, выше не идёт. Полиция? Вот тут стоит психологический барьер. Полицейский всё ещё воспринимается как представитель государства, которое враждебно вдвойне - как государство и как еврейское. Они хорошо помнят военное правление 1950-х - 1960-х гг. и выселения начала 1950-х. Полиция, по мнению арабов, может навести порядок в той же степени, в которой волки могут навести порядок в стаде овец.
Вот и разруливаем...

И тут Аристид своим добрым, счастливым голосом, со спокойной, веселой улыбкой рассказывает свою историю. Историю маленького мальчика семи лет, которого со всей его семьей и другими армянскими семьями турки живыми бросили в глубокую яму. Их полили дегтем и подожгли. Его отец и мать, двое братьев и сестры – все заживо сгорели. А он, оказавшись под ними всеми, был еще жив, когда турки ушли, и позже его нашел кто то из арабов Анаиза. Они взяли его с собой и приняли в племя Анаиза. . Он вырос как араб, кочуя вместе с ними по пастбищам.
(Агата Кристи. Расскажи мне, как живёшь. Автобиография)

Когда Цой попробовал писать реггей, он сделал правильно: в качестве текста взял объявление об обмене квартиры.
...в старых квартирах, где есть свет,
Газ, телефон, горячая вода,
Радиоточка, пол - паркет,
Санузел раздельный, дом кирпичный,
Одна семья, две семьи, три семьи,
Много подсобных помещений,
Первый и последний - не предлагать,
Рядом с метро, центр...
Это же вся история советского квартирного вопроса, от "радиоточки" до "три семьи".

...Наиболее высокая оценка численности целевых групп на территории стран бывшего СССР, теоретически заинтересованных участвовать в еврейских программах, составляет сегодня порядка 500 тысяч человек, две трети из которых – этнические евреи и представители первого поколения смешанных семей.
https://www.newsru.co.il/israel/01dec2020/jews_ru.html

Моя семья прибыла в Дамаск свыше тридцати лет тому назад из района а-Деръа, расположенного на юге страны, у самой границы с Иорданией, но несмотря на то, что я закончил среднюю школу в Дамаске и получил высшее филологическое образование в Дамасском университете, во время общения с остальными членами моей семьи, прежде всего старшим поколением, использую свой родной диалект. Хотя почти все мои сестры и братья владеют литературным языком и свободно пользуются им в соответствующих ситуациях, они во время общения друг с другом не только дома, но и вне дома, как и я прибегают преимущественно к употреблению родного нам диалекта. А при разговоре с женой, родившейся и получившей образование в Дамаске, в моей речи при непринужденном обиходно-бытовом общении больше проявляются особенности дамасского диалекта.
Наблюдаются и другие явления. Когда мне приходится бывать в министерстве информации или в кругу журналистов, которые являются представителями разных диалектов, то я замечаю, что наша речь в разных ситуациях, в том числе при общении на бытовую тематику приближа¬ется к литературной норме. Это проявляется прежде всего как на лексическом, так и синтаксическом уровнях. Такие особенности употребления территориального диалекта, разговорного языка интеллигенции, литературной устно-разговорной речи характерны для многих городских микроязыковых коллективов.
(Из диссертации "Арабский язык Сирии", Москва, 1985 г.)

Сейчас в Хабаде около 5000 семей "шалиахов", т.е. людей, работающих в удалённых еврейских общинах в сотне стран мира и видящих в этом своё "посланничество". Из них после смерти последнего Любавичского ребе выехали в "шлихут" почти четыре тысячи семей, то есть когда их даже благословить на это было некому. Из оставшейся тысячи Любавичский ребе лично отправил "в посланничество" всего около десяти, в первые годы. Остальные попросились сами.

Германия:
Советский солдат приходит в деревню и спрашивает крестьянина: "Сколько времени?"
Крестьянин, наученный опытом, втыкает вилы в землю, смотрит на тень и говорит: "Два часа дня".
Советский солдат: "А ну, отдавай вилы!"
*
Польша:
- Папа, как определить, где восток, а где запад?
- По солнцу.
- А в пасмурный день?
- Подойди к железной дороге. Куда едут пустые грузовые поезда – там запад. А куда едут гружёные – там восток.
*
Румыния:
- Расскажите о своих родственниках.
- Мой отец – член партии, мой дядя – член парткома, мой двоюродный брат – работник отдела социалистического планирования…
- А у нас есть сведения, что у вас есть ещё один двоюродный брат!
- Да, верно, это паршивая отца семьи, он сбежал за границу и работает дворником в Италии.
- Вы должны порвать с ним связь.
- Мы никак не можем. Он присылает нам деньги и кормит всю семью!

На этой неделе в г.Кострома впервые за 60 лет прошло обрезание еврейского младенца. (Обрезания были и раньше, но взрослых). Впервые за 60 лет родился мальчик у сколько-нибудь традиционной еврейской семьи в Костроме. При том, что еврейскому возрождению уже тридцать лет.
Вам понятны радужные перспективы?

Слушаю первый альбом Чижа и понимаю, что и за "В старинном городе Обломове", и за "Вечную молодость", и за "Она не вышла замуж", и за "Мышку" сегодня он попал бы под статью - как и 40 лет назад.
Такое, блин, вечное возвращение.

В некрологе после смерти одной из девушек её семья написала что она "была предана бескорыстной деятельности по распространению учения Ребе". Отец девушки - ответственный за внешнюю деятельность Хабада в Нетании. И именно эта девушка написала в предсмертной записке, что она не может найти себя и боится разочаровать семью. Хорошо живут в Нетании.